«Нужно чувствовать, как город дышит»: интервью с архитектором-градостроителем

— У нас в семье сложилась многолетняя архитектурная династия. Мой отец в советское время был архитектором-градостроителем, крупным научным работником. Именно он привил мне интерес к градостроительству, познакомил с архитектурной школой международного уровня.

— Да. Он даже был представителем от нашей страны в Международном союзе архитекторов. Отец разработал очень много проектов — например, генеральные планы городов Набережные Челны, Чайковский. Работал по Москве и Петербургу, делал ряд закрытых городов оборонного назначения. Выпустил много научных работ. Он делился со мной практикой, приглашал меня в институт на защиту крупных градостроительных проектов. И так я погружался в профессию градостроителя. Опыт, который передал отец, пригождался мне всю жизнь.

— Вы знаете, нет. Никогда. Так вышло, что в градостроительстве сейчас остались единицы. Тех, кто понимает систему расселения, знает взаимосвязь между городами. Это безумно интересная профессия, и для меня этот интерес перевешивает все — и то, что доходы не те, и то, что работа связана с государственной службой.

— Для архитектора-градостроителя в первую очередь важно аналитическое мышление. И нужно чувствовать город. Город — это не просто здания и инженерные сети. Город — это люди. Нужно чувствовать, как город дышит, развивается. Понимать его индивидуальность.

Я всегда говорю на лекциях, что любой город — это живой организм. Те законы, по которым он развивается, не могут быть описаны математическим путем. Когда я приезжаю в чужой город и вижу какую-то проблему (например, дорожную пробку), я ощущаю, что у города здесь «болит». И сразу начинаю анализировать, как «вылечить», как помочь. Терпеть не могу ездить по незнакомым городам на машине, всегда предпочитаю ходить пешком. Стараюсь понять, что в городе хорошо, а что плохо.

Также для работы архитектором-градостроителем важно понимать общую композицию города. Мы много говорим о комфортной среде, но что это такое? Сейчас есть большой нацпроект, посвященный комфортной среде. В основном под этим понятием подразумеваются такие изменения, как разбить газоны, урны поставить. Конечно, это все хорошо. Вот только комфортная среда — это несколько другое. Это и хорошие планировки районов и микрорайонов, и эффективная транспортная система, и развитая социальная среда (поликлиники, школы и т.д.). Поэтому градостроителю важно разбираться во многих смежных специальностях — социологии, экологии и других.

— Тот город, в котором живу я — Зеленоград, входящий в состав Москвы. Когда-то мне довелось работать здесь. Это удивительно комфортный город, аналогов которому в стране нет. Здесь сохранились лесопарки, поскольку город строился вокруг них. Из каждого микрорайона есть выход в лес.

Также великолепно сделан Саратов. Это город европейского плана на берегу Волги, сделанный с большим вкусом. И, конечно, отметил бы единственный абсолютно европейский город России с максимально бережным отношением к городской среде — Санкт-Петербург.

— Их было очень много. Будучи молодым специалистом, я разрабатывал генеральный план резиденции Горбачева. Много работал по Рязанской и Московской областям. Также был заместителем главного художника г. Москвы. А сам главный художник — это человек, который отвечает за все комплексное благоустройство и облик города. Например, я участвовал в разработке генеральной схемы озеленения Москвы, схемы цветочного оформления столицы.

Еще я работал главным архитектором генерального плана аэропорта Домодедово. Это колоссальная территория, в которой сам аэродром — только маленькая часть комплекса. Был Главным архитектором Рязанской области. А всего у меня было около 70 проектов.

— Самый сложный проект, пожалуй, был в Москве. Нам нужно было упорядочить комплексное благоустройство города, превратить его в систему. Очень нестандартные задачи стояли по озеленению, благоустройству, размещению рекламы, цветовому решению. Сейчас мы видим, как красиво Москва подсвечена по вечерам. В этом тоже есть мой вклад.

Еще в числе сложных и интересных проектов я бы назвал аэропорт Домодедово. Это была абсолютно нестандартная задача. Взлетно-посадочные полосы, рулежные дорожки — казалось бы, что здесь делать архитектору? Но нет, во всем этом очень много архитектуры. В рамках работы над генеральным планом приходилось даже смотреть, как расширить рулежные дорожки.

— Сейчас в стране существует градостроительный кодекс. Он обязывает все поселения вплоть до деревень иметь генеральные планы, градостроительные документы. Но, к сожалению, они очень формализованы.

В целом градостроительство сведено к формальным требованиям законодательства. Но ведь генеральный план закладывает и архитектуру города! Это не просто зонирование, это будущий облик города.

Как я говорил, специалистов мало. В вузах тоже очень мало преподавателей-практиков. И на их фоне наш НАРХСИ хорош именно тем, что здесь преподают практики.

Сейчас Союз архитекторов подготовил проект федерального закона о градостроительстве. Пока он находится на рассмотрении. Там как раз мы пытаемся вернуть творческую составляющую в градостроительство. Важнейший инструмент в развитии этой сферы, в возвращении к творческому подходу — наши студенты, слушатели, молодые специалисты. Все в их руках.

— Я сам пришел в преподавание, стремился к этому, несмотря на высокие должности, которые занимал. И всегда говорил, что не могу себе позволить быть чиновником больше, чем на 50%.

Когда накопился опыт, я решил, что хочу им делиться. По оценкам Союза архитекторов, в России осталось всего 4-5 градостроителей. Эта профессия имеет все шансы умереть. Поэтому я понял, что должны быть наследники этих знаний, этого опыта.

Сначала начал брать на работу молодых специалистов, чтобы передавать им свою школу. Многие из них теперь называют меня своим учителем. Дальше стал работать в ряде вузов, преподавать. Аудитория воспринимала мои лекции очень хорошо. Студенты не хотели уходить после пар, хотя я их отпускал домой. А главное, это было интересно мне самому. Когда у ребят горят глаза, когда идут живые обсуждения, сам наполняешься энергией. И так вышло, что я преподаю уже больше 20 лет.

Для меня преподавание — это миссия, и я получаю от этого огромное удовольствие. Надо возрождать градостроительство и градостроительную школу. Меня очень радует, что в НАРХСИ готовится к запуску специализация «Градостроительство». Это прекрасно.

— Да, безусловно. Таких ребят немало, и это очень здорово. Бывают очень талантливые, в том числе и в нашем институте. Их учебные работы могут поспорить с проектами серьезных архитекторов.

— Я работаю в одной девелоперской компании. У нее своя проектная мастерская, свой проектный отдел, даже профессиональный департамент градостроительства. Это одна из немногих компаний, которые определяют градостроительную политику страны. Мы разрабатываем концепцию, вписываем ее в региональный генплан. Предлагаем регионам градостроительные проекты. И мы берем очень много студентов на практику, чтобы продолжать передавать им опыт. Это место, где молодые могут становиться градостроителями.

— Пока у меня только курс вебинаров, но, возможно, появятся другие задачи, когда запустят курс по градостроительству. На вебинарах я отвечаю на вопросы, делюсь знаниями. Нравится, что задают много вопросов. Видно, что аудитории интересно.

— Очень широкий спектр. Все, что касается градостроительства, систем города, систем расселения. Изучаем конгломерацию, фукнциональное зонирование, планировочную систему, транспорт, инженерное обеспечение, ландшафтную архитектуру. Тем очень много, начиная от законодательных вопросов и заканчивая благоустройством.

— Этой профессией надо не просто жить, а дышать. Недостаточно получить диплом. Чтобы стать архитектором-градостроителем, нужно переживать за свои проекты. Если что-то не клеится в генеральном плане, работать по ночам, не спать. Это вся жизнь, и все надо делать от души. Это творчество, и для него должно быть вдохновение, идеи.